Шутка чересчур затянулась: «Ты представляешь себе, какой поднимется шум, когда кто нибудь из них для начала преподнесет читающей публике „Ревизора" или, на самый худой конец, „Евгения Онегина"!» В последней главе Воланд показывает мастеру сад, который пышно разросся, пока «белая фигура» грезила в каменном кресле. Вероятно, здесь есть какая то связь: именно в этот сад бежит «освобожденный» Пилат. Спешит — в свое прошлое?.. А что произойдет, если написать «Мертвые души» еще раз, — но чуточку по другому?
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий